6. Строители форта и его гарнизон

Строительство форта велось двумя способами: хозяйственным и подрядным, т.е. часть работ выполняли казенные рабочие, а часть – нанятые подрядчиками.

Возможность заработать привлекала на стройку и местных жителей-финнов, особенно, возчиков со своими лошадьми. Но это вызвало обеспокоенность, по теперешней терминологии, "компетентных" органов. В начале ноября 1909г. Главному начальнику Кронштадта генерал-лейтенанту Л.К.Артамонову поступает из Министерства внутренних дел указание принять меры к недопущению финских рабочих на вновь строящиеся укрепления, учитывая необходимость сохранения в тайне их назначения, конструкции и вооружения.[1]

Для рассмотрения вопроса была назначена комиссия под председательством Коменданта Кронштадтской крепости генерал-лейтенанта Е.А.Гусакова, которая определила ряд мер по соблюдению режима секретности.[2] Предлагалось: усилить жандармский надзор; оградить место ведения работ колючей проволокой; финнов больше на строительство не принимать, от принятых избавляться; возчиков-финнов допускать только к месту складирования материалов и т.д. В дальнейшем вопрос о рабочих-финнах поднимался еще не один раз, но радикально решить его так и не смогли. Финны продолжали работать на строительстве батарей в качестве возчиков и взрывников на дроблении камня, т.к. к этому вынуждала нехватка у казны рабочих лошадей и специалистов.

Короткий срок, отведенный на подготовительные работы, отрицательно сказался на бытовых условиях рабочих в первые месяцы строительства. Их количество постоянно росло и, конечно, приспособленных под проживание помещений стало не хватать. М.С.Коноплева 6 ноября 1909г. в жалобе на имя Л.К.Артамонова пишет: "В наш поселок приходят сотни рабочих, для которых не устроено ни помещений, ни правильного подвоза провианта. Эта голодная и раздраженная толпа часто бродит в наших усадьбах в поисках приюта".[3]

Здесь, ради справедливости, следует отметить, что не все эти люди были рабочими, занятыми на строительстве форта. Слухи о ведущихся в д.Ино работах привлекали трудовой люд не только из ближайших окрестностей. Наплыв был велик, предложения превышали спрос и не все получали то, что искали. Этой массе людей необходимо было где-то некоторое время жить и питаться. Конечно, гостиниц и столовых в расчете на них никто здесь не строил, вот и страдало местное население.

Как ни ограничивалась возможность посещения района строительства укрепления посторонними лицами, сведения о быте строителей попадают в местную прессу. Штаб Петербургского военного округа в том же ноябре 1909г. информирует Л.К.Артамонова о том, что одна из финских газет "укоряет" русское правительство за то, что оно не заботится о жилье для рабочих, пишет о неудовлетворенности рабочих заработками и желании наиболее сознательных из них устроить забастовку. Резолюция Главного начальника Кронштадта на этом документе гласила: "Строителю. Всех "сознательных" рабочих немедленно уволить, а подполковнику Смирнову приказать ускорить постройку казарм".[4]

Проверкой сведений, изложенных в газете, все же пришлось заниматься. Назначили комиссию во главе с Начальником артиллерии Кронштадтской крепости генерал-майором А.А.Маниковским, которая в акте проверки отметила, что в отношении производителя работ необходимо принимать решительные меры, т.к. дела со строительством идут плохо и возможен срыв, нет общего плана работ, рабочих недостаточно, жилье для них строится медленно и т.д.[5]

Подполковник Смирнов отписался, в оправдание своей деятельности, несколькими рапортами и все на этом, как будто, закончилось.

Однако, в январе следующего 1910г. эту тему подхватила газета "Новое время".[6] На следующий же день на форте работала новая комиссия, более тщательно изучившая состояние дел и оставившая довольно подробное описание бытовых условий, в которых жили строители.[7]

С декабря 1909г. рабочие стали заселяться во вновь построенные бревенчатые и дощатый отапливаемые бараки. Все они снабжались казенными нарами, матрасами и подушками. В январе 1910г. на форте, кроме гарнизона и администрации, могло быть размещено до 1300 рабочих. В отдельном здании находились приемный покой и аптека. Их обслуживали фельдшер и санитар. Меню для рабочей столовой утверждалось в Управлении Строителя. При закладке продуктов в котел обязаны были присутствовать фельдшер, жандарм, десятник и выборный делегат от рабочих, которые ежедневно расписывались в специальной книге. Хорошего качества хлеб выпекался в собственной пекарне. На довольствии в Строительстве в то время стояла также команда разведчиков 87-го Нейшлотского пехотного полка, охранявшая район укреплений. При опросе они заявили комиссии, что пища не оставляет желать лучшего. За питание с рабочих деньги не высчитывались, т.к. они находились на содержании подрядчиков (35 коп. в сутки). Бесплатно рабочие получали пищу и в выходные и праздничные дни, т.е., даже тогда, когда не работали. Не считая "...сдельных, кроме довольствия, теплой квартиры, освещения и постельных принадлежностей...", как отмечала комиссия, поденные рабочие получали на руки в 1910г. за 8 часов работы:[8]

Таблица 6
Профессия рабочего
Дневная ставка
(руб., коп.)
Возчик
2-00
Слесарь
1-30
Печник
1-20
Маляр
1-15
Штукатур
1-10
Каменщик
0-95
Плотник
0-90
Землекоп
0-80
Примечание: Сверхурочные часы считались за 1/2 рабочего дня.[9]

Казенные служащие и рабочие находились на твердом месячном окладе:[10]

Таблица 7
Профессия
(должность)
Оклад
(руб., коп.)
Доплата на
улучшение питания
(руб., коп.)
Всего
(руб., коп.)
Оплата сверхурочных, ночных,
выходных и праздничных дней
(руб., коп. за 1 смену)
Электромеханик
75-00
5-00
80-00
3-00
Старший десятник
60-00
5-00
65-00
2-40
Фельдшер
50-00
5-00
55-00
-
Десятник
каменщиков
50-00
5-00
55-00
2-00
Десятник
плотников
50-00
5-00
55-00
2-00
Чертежник
50-00
5-00
55-00
2-00
Старший
каменщик
45-00
5-00
50-00
1-80
Старший
табельщик
40-00
5-00
45-00
1-60
Старший плотник
35-00
5-00
40-00
1-40
Слесарь
35-00
5-00
40-00
1-40
Кузнец
35-00
5-00
40-00
1-40
Кладовщик
30-00
5-00
35-00
1-20
Кочегар
25-00
3-00
28-00
-
Истопник
25-00
3-00
28-00
-
Сторож
22-00
3-00
25-00
-
Полицейский
15-00
-
15-00
-
Почтальон
5-00
-
5-00
-

Почти все поденные рабочие получали полуторную дневную ставку, т.к. даже за 1 час переработки им платили половину дневного заработка, а казенные служащие и рабочие - доплаты, в зависимости от количества отработанных ночных смен, выходных и праздничных дней и занимаемой должности. Так, например, в январе 1910г. электромеханик Иван Ярных за 5 смен ночных и 2,5 праздничных дополнительно получил 22,5 руб., старший каменщик Григорий Коротков за 1,5 смены ночных и 1 смену праздничных - 4,5 руб., кочегар Александр Розов - за 3,5 и 2,5 соответственно, получил 6,0 руб.

С зарплатой казенных рабочих и служащих и поденных рабочих мы имеем возможность сравнить годовой доход, назначенного в 1910г. производителем работ на форт Ино, военного инженера капитана В.Н.Лобанова: жалование - 900 руб., столовые - 300 руб., квартирные - 339 руб., добавочные (не ясно назначение, но до прибытия на форт Ино он их не получал -К.М.) - 2139 руб.[11]

Появление на строительстве большого количества потенциальных покупателей привлекало желающих торговать. Перед нами подписка,[12] данная в 1911г. штабу Кронштадтской крепости крестьянином Константином Дмитриевым в том, что если ему будет разрешено торговать среди рабочих на форте Ино, то он обязуется беспрекословно выполнять все постановления командования крепости, существующие и которые могут быть введены и, по первому требованию, прекратит торговлю. В ней же представлен "Прейскурант съестным припасам и питьям, предложенным к продаже...". Небезынтересно взглянуть на выписку из него с точки зрения покупательной способности рабочих:

Таблица 8
Наименование
товаров
Единица
отпуска
Цена за единицу
(коп.)
Примечания
Горох с мясом
порция
8
-
Каша гречневая с салом
порция
8
обязательно
Каша пшенная с салом
порция
8
обязательно
Суп картофельный с мясом
порция
8
-
Заварка чая с сахаром
порция
4
-
Булка
шт.
3-5
-
Лимон
шт.
5
обязательно
Картофель вареный
фунт
1,5
-
Ситный, 1с.
фунт
6
-
Хлеб пеклеванный
фунт
4
-
Сахар
фунт
15
обязательно
Колбаса копченая
фунт
30-40
-
Колбаса чайная
фунт
20
-
Колбаса простая
фунт
12
-
Масло столовое
фунт
40-44
-
Масло русское
фунт
40
обязательно
Мясо вареное, 1с.
фунт
30
-
Мясо сырое, 1с.
фунт
18
-
Мясо соленое
фунт
14
-
Яйцо
10 шт.
20-28
-
Квас столовый
бутылка
5
обязательно

Примечание: 1фунт = 409,512г.

Кроме продуктов и напитков в лавке торговали почтовой бумагой, конвертами и марками, ручками и перьями, иголками и нитками, ваксой и другими товарами повседневного спроса.

Начало 1910г. ознаменовалось забастовкой среди рабочих. Возчики финны, чтобы добиться повышения платы за подвоз 1 куба камня (1000 пудов - К.М.) с 20 руб. до 35-40 руб., 13 января прекратили работу.[13] Расчет был на крайнюю необходимость в щебне для строительства и, соответственно, в их труде. Бастовавшие продержались 10 дней, затем беднейшие из них не выдержали - повезли камень. Их пробовали запугать организаторы забастовки, но те пригрозили им топорами и, 23 января, возка камня возобновилась на прежних условиях.[14]

К лету 1914г. заработная плата поденных рабочих несколько возросла и составляла:[15]

Таблица 9
Профессия
Цены, утвержденные
Распорядительным комитетом
(руб., коп.)
Цены, разрешенные
к оплате Строителем
(руб., коп.)
Извозчик ломовой
3-20
3-20
Монтер электроосвещения
3-20
2-70
Камнетес
2-60
2-20
Дорожный мастер
2-50
2-15
Кровельщик
2-25
1-90
Столяр
2-25
1-90
Слесарь
2-20
1-90
Штукатур
2-20
1-90
Каменщик
2-00
1-70
Обойщик
2-00
1-70
Печник
1-95
1-75
Плакировщик
1-90
1-70
Кузнец
1-90
1-75
Маляр
1-80
1-50
Плотник
1-80
1-60
Землекоп
1-70
1-60
Стекольщик
1-70
1-50
Тачечник-каталь
1-70
1-70
Камнебой
1-60
1-35
Дерноукладчик
1-60
1-40
Чернорабочий
1-40
1-20
Поломойка
0-85
0-75

Всем рабочим за ночные смены платили дополнительно по 1,4 руб.[16] Доплаты на продовольствие вольнонаемным служащим (в канцелярии и на участках работ) увеличивались до 12 руб. в месяц.[17] Строительство делало и, как бы, праздничные подарки рабочим. Например, в декабре 1914г. было "...израсходовано по 25 коп. на улучшение пищи в первый день праздника Рождества Христова" [18] каждому из поденных рабочих.

Тогда же в Управлении Строителя предпринимаются меры к упорядочению процесса производства и оплаты труда.[19] Продолжительность рабочего дня устанавливалась в соответствии с продолжительностью светового дня:

Таблица 10
Период
Будни
Суббота и кануны
двунадесятых праздников
продолжительность
рабочего дня
продолжительность
рабочего дня
1 декабря -1 февраля
7 час. 00 мин
7 час. 00 мин.
Февраль
9 час. 00 мин.
8 час. 00 мин.
Март
10 час. 00 мин.
9 час. 00 мин.
1 апреля -1 сентября
11 час. 00 мин.
9 час. 00 мин.
Сентябрь
10 час. 30 мин.
9 час. 00 мин.
Октябрь
10 час. 00 мин.
8 час. 30 мин.
Ноябрь
8 час. 00 мин.
7 час. 30 мин.

Рабочая смена в праздники длилась 7час., перерыва не было. В будни, в зависимости от периода, был один перерыв на обед, продолжительностью от 1 до 2 час. За 6 час. работы в ночное время, работавшие и днем получали, как за полный рабочий день. При бетонировании и других работах, выполняемых непрерывно, 8 час. работы считались за полный рабочий день. Служащим, денежное содержание которых устанавливалось штатным расписанием, никакой дополнительной платы за сверхурочные не полагалось.

В 1917г. поденная плата рабочих была в несколько раз больше, чем в 1914г. (сказались инфляция и рост цен), но меньше отражала специфику труда. Рабочие основных специальностей в мае 1917г. получали по 9 руб. в день, молотобойцы, мостовщики и конопатчики - по 8,5 руб., а чернорабочие - по 7 руб. в день.[20]

Эта уравнительная тенденция сохранилась и после октября 1917г. В январе 1918г. почти всем рабочим платили 16,88 руб. в сутки, за исключением землекопов (15,04 руб.) и чернорабочих (14,24 руб.). За питание в казенной столовой удерживалось по 1,5 руб. в сутки.[21]

Строительство форта не обходилось без травматизма, увечий и, даже, смертных случаев среди рабочих. Каждый факт получения травмы работающим расследовался, независимо от того, был ли этот рабочий нанят Управлением Строителя или подрядчиком. В отношении последней категории расследования проводились для того, чтобы убедиться в отсутствии криминала.

Первую медицинскую помощь пострадавшим оказывали фельдшер и санитар. С прибытием на форт артиллерийского батальона, всеми вопросами медицины стал ведать врач. Если травмированный нуждался в стационарном лечении, то его, обычно пароходом, направляли в Кронштадтский Николаевский морской военный госпиталь.

Материальную помощь или компенсацию за увечье Строительство выплачивало лишь казенным рабочим. Нередко это делалось только по решению суда, куда приходилось обращаться пострадавшему. Наемные рабочие претензии по травмам, согласно контрактам, предъявляли своим подрядчикам.

Картина травматизма на строительстве форта Ино по годам (1909-1916г.г.)[22] выглядит так:

Таблица 11
Годы
Категория рабочих
Всего
Казенные
Нанятые
подрядчиками
Травмированных (чел.) / Умерших (чел.)
1909[23]
0/0
5/0
5/0
1910[24]
8/1
3/0
11/1
1911[25]
2/1
2/0
4/1
1912[26]
1/0
4/0
5/0
1913[27]
1/0
0/0
1/0
1914[28]
2/4
1/1
3/5
1915[29]
10/3
11/0
21/3
1916[30]
4/4
6/0
10/4
Всего
28/13
31/ 1
59/14

Травмы и увечья были разной степени тяжести (от ушибов до потери конечностей) и, как видно из материалов проводившихся расследований, случались по неосторожности самих рабочих. Какой-то процент, вероятно, надо все же отнести на недостаточную организацию охраны труда и техники безопасности при производстве работ, т.к. специально этим никто не занимался.

Из 14 рабочих, умерших на строительстве форта за семь с небольшим лет, один - зарезан в пьяной драке, пятеро - умерли от употребления спирта, денатурата и неизвестных напитков, двое - замерзли на льду Финского залива, сбившись в метель с пути, когда шли на праздники в Кронштадт. Еще один - также был найден замерзшим недалеко от берега на льду, трое - умерли от неизвестной причины и только двое - скончались в результате полученных травм.

Торговля спиртными напитками в лавке форта, а также их употребление на территории гарнизона запрещались. С этим постоянно боролись, местные жандармы устраивали проверки в проходных воротах, проводили обыски в бараках рабочих, изымали то, что находили.[31] В июле 1910г. Главный начальник Кронштадта предоставил коменданту форта Ино право "всех замеченных в пьянстве и неодобрительном поведении десятников и других служителей или рабочих..." увольнять и немедленно изгонять из форта.[32] Но, как видно из сказанного выше, "голь на выдумки хитра" - пили все, что попадалось под руку. Поэтому и умирали от "неизвестных причин", травились "неизвестными" напитками, гибли в пьяных драках и замерзали на льду.

К концу 1910г. на форте трудилось уже около 2000 рабочих.[33] Огромное строительство стало постоянной головной болью для владельцев участков, примыкавших к его территории. Продав часть своей земли казне, они, в числе прочего, видели в этом "...нравственную опору для русской колонизации, живущей среди чуждого им по духу и языку финского населения и финской администрации", как говорилось в жалобе на имя Военного министра В.А.Сухомлинова.[34] Заявление Л.К.Артамонова на переговорах при приобретении земли о том, что новые территории под форт отчуждаться не будут, давало им надежду на то, что русское население в этом районе будет расти и, что вместе с этим, будет благоустраиваться и это, отдаленное от центра, побережье. Но все вышло иначе.

Не без оснований, появились слухи о введении вокруг форта значительного запретного района. При доставке огромного количества грузов почтовую дорогу привели почти в непроезжее состояние. Содержать ее местному населению, как это было раньше, стало не под силу, а Военное ведомство никаких мер по ремонту не принимало. Наплыв желающих получить работу, а также увольнение и расчет рабочих на месте, а не в Кронштадте, как было положено, создавали серьезную проблему для дачников. Возникшие вокруг форта, как грибы после дождя, различные питейные заведения помогали всем жаждущим лишиться последней копейки, после чего они принимались за воровство и погромы окрестных усадеб. Дачная местность вокруг форта стала захламляться свалками мусора, пищевых отходов и нечистот.

Обращаясь к властям, землевладельцы в вышеуказанной жалобе просили исправить создавшееся положение - "...направить дело так, чтобы появление русской военной базы в Финляндии не являлось началом разорения и изгнания русских поселенцев". [35] Были просьбы не учреждать запретный район вокруг форта, который ограничивает имущественные права населения уже в мирное время или же приобрести в казну все без исключения участки, примыкающие к укреплению.

Управление Строителя крепости кое-что предприняло для снятия напряженности в отношениях с местными жителями. Вышли на Выборгского губернатора с таким предложением: если работы по приведению в порядок почтовой дороги не могут быть выполнены на средства населения этого района, то "...исправить все это на половинных издержках..."[36]со Строительством. Но губернатор сообщил, что будет просить выделения средств на содержание дороги из казны и, что он дал указание Коронному ленсману Усикиркского округа, куда входила территория форта, привести дорогу в "...удобопроезжий вид".[37]

Уборку отходов и нечистот сдали подрядчику, который вывозил их в герметичных бочках в указанное место и там дезинфицировал.[38] Вопрос с хулиганами, донимавшими дачников, оставили на решение местным властям.[39] Жалоба, как говорится, была "спущена на тормозах". По команде доложили, что "...неудовольствие на крепостное начальство со стороны просителей обосновано частью на недоразумениях, часть на отдельных явлениях, ныне уже не имеющих более места" [40] и дело положили "под сукно".

Правда, местные жители тоже не всегда хотели вникать в проблемы строительства. Уже в 1910г., вне зоны отчуждения, но в непосредственной близости от горжи форта, частные лица построили много бревенчатых зданий, особенно у опорного пункта №3.[41] Некоторые из них находились на расстоянии не более 20м от форта. Такое расположение частных построек создавало определенные сложности, т.к. затрудняло обстрел подступов к сухопутной линии обороны. В этих зданиях была возможность укрыться наблюдателям, вести оттуда разведку. В ответ на ходатайство Л.К.Артамонова о запрещении возводить какие-либо постройки вблизи форта Генерал-губернатор Финляндии сообщил, что финскими законами это не возбраняется, но он предложил Выборгскому губернатору сделать распоряжения в "...целях возможного ограничения новых построек в местности, соседней с фортом Ино". [42]

Роль посредника между местным населением и командованием Кронштадтской крепости, еще во время переговоров о приобретении земли под строительство форта, взял на себя А.С.Боткин. Уже в 1910г. он становится почти официальным лицом. Вот, что говорится об этом в инструкции коменданту форта Ино: "В сношения с местным финляндским населением, не полицейского характера, комендант форта входит при содействии посредника между фортом и соседними с ним жителями, отставного капитана 2 ранга Боткина, облеченного по распоряжению Главнокомандующего войсками гвардии и Петербургского военного округа, особыми на то полномочиями".[43]

В 1916г. эти полномочия подтвердил Главнокомандующий армиями Северного фронта и распространил их на всю Финляндию.[44]

Вместе с фортом рос и его гарнизон. Если в начале строительства он состоял из нескольких десятков солдат (разведчиков и пулеметчиков), охранявших район строительства, то в мае 1910г. там было 400,[45] а в июле того же года - 882 человека.[46] Это прибыл батальон 2-го Кронштадтского крепостного артиллерийского полка для эксплуатации новых батарей.


Личный знак нижнего чина 11-ой роты 2-го Кронштадтского крепостного артиллерийского полка. № 276

К началу первой мировой войны гарнизон укомплектовали по штатам военного времени. Артиллеристов стало 2000 чел., столько же пехоты, более 500 других военнослужащих (минеры, саперы, казаки и т.д.) и ополченцев.[47]В январе 1917г. гарнизон состоял уже из 5500 чел.[48]

Постоянно увеличивающаяся численность гарнизона, все возрастающее количество рабочих, необходимость координировать их жизнь и деятельность, вынудили командование крепости ходатайствовать о назначении коменданта строящегося форта. В 1910г. им стал тогдашний производитель работ в гавани полковник А.А.Шишкин. [49] Ему подчинялись все части гарнизона и лица, постоянно в нем находящиеся. Сам же комендант, по своему роду деятельности, непосредственно подчинялся Главному начальнику Кронштадта. В его обязанности входило: [50] забота о боевой готовности форта, содержании в исправном состоянии всех сооружений, вооружения и материальных средств; поддержание порядка и дисциплины в частях гарнизона; обеспечение несения караульной службы; принятие мер по улучшению санитарного состояния форта и предупреждению пожаров. Комендант должен был иметь сведения о числе рабочих, находящихся на строительстве и их политической благонадежности.

Гарнизонный быт не отличался разнообразием, но непременной его частью, как и всей российской армии, была церковь.

Первый раз богослужение на форте провел 6 января 1910г. священник 87-го Нейшлотского пехотного полка Дмитрий Волков в столовой для рабочих.[51] Тогда же он получил указание от Главного начальника Кронштадта Л.К.Артамонова вести богослужение постоянно. В феврале доставили всю необходимую для службы церковную утварь. Саму церковь разместили в той же столовой, пристроив к ней алтарь и колокольню. 21 марта 1910г. протоиерей Кронштадтского Владимирского собора Василий Корольков совершил "малое освящение" церкви.[52] В одном из документов она именуется как "...православный храм во Имя Воскресения Христова на форте "Ино".[53]

После окончания богослужения алтарь отгораживался от столовой деревянными щитами, чтобы рабочие могли принимать пищу.

Нередко личный состав гарнизона и рабочие делали пожертвования на утварь и иконы. На их средства был воздвигнут на колокольне крест и куплены колокола.[54]

В военном 1914г. полковую церковь переводят в более защищенное помещение - в 3-ю северную казарму 199-го Кронштадтского пехотного полка, для чего пришлось ломать в казематах стены и приспосабливать их под новые нужды.[55]

К услугам командного состава форта имелось офицерское собрание с библиотекой. Нижние чины могли удовлетворить свои духовные потребности в "солдатском театре" (вероятно, солдатская самодеятельность - К.М.), а также, посетив кинематограф.[56]

Ходом строительства, жизнью и бытом гарнизона интересовались не только те, кому это было положено по долгу службы, но и первые лица государства.

2 июля 1910г. на яхте Александрия в гавань форта прибыл император Николай II.[57] Из гавани на поезде он проследовал на укрепление. Со специально построенной вышки, царь осмотрел расположение батарей, прошел вдоль фронта 10-дюймовых орудий и западной батареи 6-дюймовых пушек Канэ, зашел в помещения для орудийной прислуги. Убывая с форта, Николай II посетил рабочий городок, прошел в столовую, где, в устроенной церкви, отслушал краткий молебен. Побывал на кухне, пробовал пищу. После этого события комендант Кронштадтской крепости приказал "...прибить доски о посещении Государем Императором церкви и кухни рабочих на форте". [58]

Николай II

С 1912г. форт именуют по-новому - Николаевский. А.А.Раздолгин и Ю.А.Скориков связывают это название с именем Николая II: "...впервые в истории Кронштадтской крепости еще при жизни русского императора его имя присваивалось форту".[59]

Великий князь Кирилл Владимирович

26 мая 1911г. в гавани форта отшвартовалась яхта Стрела с великим князем Кириллом Владимировичем на борту.[60] Его сопровождали слушатели Морской академии. Великий князь ознакомился с проектом форта, осмотрел казематы батареи 10-дюймовых орудий и опорного пункта №1, церковь, столовую и кухню.

Не обошли вниманием форт и союзники. Например, в июне 1911г. там побывал офицер французского Генштаба капитан Варлен.[61]


[1] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.677, л.80.
[2] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.677, л.л.81-82.
[3] Там же, л.75.
[4] Там же, л.85.
[5] Там же, л.83.
[6] Е.П. Во власти подрядчика. //Новое время, 1910, 26 января, №12168.
[7] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.717, л.л.38-39.
[8]Там же, д.1747, л.л.3-5, 7-9.
[9] Там же, д.717, л.39.
[10]Там же, д.1744, л.л.1-2.
[11] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.1660, л.7.
[12] Там же, д.754, л.л.104, 107.
[13] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.717, л.39.
[14] Там же, л.39.
[15] Там же, л.38.
[16] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.1853, л.81.
[17] Там же, л.94.
[18] Там же, л.97.
[19] Там же, л.л.105-106.
[20] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.1705, л.18.
[21] Там же, д.1797, л.л.1, 11, 14, 16-19.
[22] Сведений о травматизме за 1917 и 1918г.г. обнаружить не удалось.
[23] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.717, л.38.
[24] Там же, д.701, л.л.40, 41, 70, 74, 96, 186, 188, 189, 239, 265, 333, 341.
[25] Там же, д.739, л.л.8, 86, 102, 132, 142.
[26] Там же, д.777, л.л.22, 61, 76, 77.
[27] Там же, д.807, л.7.
[28] Там же, д.842, л.л.1, 3, 53, 179; д.925, л.л.1,4.
[29] Там же, д.925, л.л.18, 19, 49, 50, 59-62, 70, 74, 85, 103, 107, 122, 132, 135, 142, 155, 179, 202, 222, 237, 276, 343.
[30] Там же, д.956, л.л.3, 30, 31, 92, 103, 129, 140, 153, 156, 221, 224, 227.
[31] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.754, л.л.19,208.
[32] Там же, д.717, л.552.
[33] Там же, л.559.
[34] Там же, д.737, л.4.
[35] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.737, л.4.
[36] Там же, л.2.
[37] Там же, л.5.
[38] Там же, л.6.
[39] Там же, л.5.
[40] Там же, л.75.
[41] Там же, д.707, л.105.
[42] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, л.119.
[43] Там же, л.136.
[44] Там же, ф.418, оп.1, д.461, л.40.
[45] Там же, ф.1342, оп.1, д.717, л.347.
[46] Там же, л.552.
[47] Там же, д.1997, л.283.
[48] Там же, д.1898, л.7.
[49] Там же, д.707, л.17.
[50] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, л.л. 135-136.
[51] Там же, д.1723, л.20.
[52] Там же, л.21.
[53] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.1723, л.27.
[54] Там же, л.65.
[55] Там же, д.1853, л.1.
[56] Там же, д.1997, л.449.
[57] Там же, д.707, л.84.
[58] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.735, л.42.
[59] Раздолгин А.А., Скориков Ю.А. Указ. соч., с.371.
[60] РГА ВМФ, ф.1342, оп.1, д.754, л.176.
[61] Там же, л.185.